ㅤㅤㅤㅤ что-то откликнулось в груди немезиды, когда дверь открылась с характерной повторяющейся мелодией, но у богини не было времени на то, чтобы пытаться определить, что же это было за чувство. девушка черной молнией метнулась в подъезд и, игнорируя кабину лифта, широкими скачками преодолела несколько лестничных пролетов; немезида вовсе не страдала клаустрофобией, но у нее была иная проблема, которая вставала перед ней и перспективой оказаться зажатой в четырех стенах подъемника: ее нетерпеливость. к ее удивлению, заветная дверь квартиры была чуть приоткрыта, словно бы не медуза всего несколько минут назад так мучительно долго размышляла над тем открыть гостье дверь или же оставить ее просьбы без ответов. однако после ошеломления немезида нахмурилась. богине показалось недобрым то, с каким… равнодушием была отворена эта дверь. как будто медуза не волновалась о том, что вместо немезиды мог прийти кто-то другой, возможно, менее располагающе настроенный. или все это лишь домыслы? пустые фантазии, навеянные тревогой?

ㅤㅤㅤㅤ девушка не могла больше ждать. осторожно, чтобы не испугать хозяйку квартиры своей резкостью, немезида вошла. она ожидала увидеть что угодно: бесчисленное множество стеклянных бутылок из-под алкоголя и другие, после вишневый или ванильной колы, возможно, одежду, разбросанную на полу, вперемешку с перьями, стеклом и еще каким-нибудь признаком катастрофы. богиня готова была даже к таблеткам и шприцам, но она никак не могла себе вообразить п о р я д о к. белые стены, светлые шторы, аккуратно заправленная постель со свежим постельным бельем в желтый цветочек – все это выглядело ж у т к о. немезида не сдержала прерывистого вздоха, который вырвался у нее, и девушка хотела себя проклясть за такую неосмотрительность. ведь медуза могла это слышать. но где она?

ㅤㅤㅤㅤпросторная лоджия была открыта. после нещадного жаркого солнца приятно почувствовать на коже прохладное прикосновение ветерка. тот играл шторами и тюлем, ткань волнами «разливалась» вдоль раздвижной двери. медуза сидела на полу, уставившись куда-то мимо немезиды, словно она не решалась поднять на нее глаза. сейчас горгона выглядела такой беспомощной, что у богини возмездия возникло противоестественное ее буйной натуре желание обернуть девушку одеялом. немезида увидела какое-то шевеление в волосах брюнетки, а когда разглядела, что это, вновь загорелась страшной яростью.

ㅤㅤㅤㅤ ˝ что вы наделали, бессердечные мрази?.. ˝

ㅤㅤㅤㅤ пусть змеи укусят ее, брызнут ядом, – немезиде все равно. порывистым, почти агрессивным, движением она обняла медузу и крепко прижала ее к своей маленькой груди, в которой с каждой секундой объятий все горячее разгоралось пламя невыраженной злости.

ㅤㅤㅤㅤ – не смей думать, что ты это заслужила, слышишь? ты к р а с а в и ц а, – шептала немезида на ухо девушке, покачивая ту в своих руках, точно малышку. у богини сердце болело видеть ее такой. раненой, отстраненной, убитой горем.

ㅤㅤㅤㅤ – блять…. – выдохнула немезида, заметив, что истекает влагой, как губка. она плачет злыми слезами, и ненавидит свои глаза за то, что они взяли и выдали ее слабость. немезида ненавидит плакать и долбоящеров.
ㅤㅤㅤㅤ – я тебе о б е щ а ю. я найду их, МЫ найдем их. и тогда я… я не знаю, что конкретно я сделаю, но поверь, они десятикратно ответят за то, что сделали с тобой, – проговорила немезида, так спешно, что проглатывала буквы. она заглянула в глаза медузы, которая, наконец-то !, позволила это сделать, но вместо обычных глаз с замысловатым, частым орнаментом из полос в цветной радужке, она увидела огромные вертикальные зрачки. как у змеи. немезида кусала язык и губы.

ㅤㅤㅤㅤ – ты не змея. а если и змея, то самая нежная. – долгая пауза. – мне жаль, что меня не было рядом до того, как это случилось. но я сделаю все от себя зависящее, чтобы ты больше не попала в беду. и, возможно, залечить душевные раны. знаешь, из меня выходит отвратительный подорожник.

наш мир немного грязный

я лишь добавил красок

маахес не любит никого - только себя. в матери он любит все то, что от нее взял - все. маахес - он ведь как сехмет. волоокий, хищный, острый, маахес выпьет из хеттов всю кровь, маахес припадет к ранам фараона, зализывая их, чтобы украсть на время у осириса, чтобы дать ему покрыться славой, что бестолковой позолотой, чтобы насытить голод до войны и жертв - защита от маахеса не дается просто так, маахес скалит львиную пасть и трясет белой гривой. маахес не приносит побед - маахес приносит то, за чем приходит. маахес - господин резни. для маахеса весь мир - одна большая скотобойня. маахес никого не любит - только себя. боги для него не лучше скота. маахес просто готовит свой мясницкий нож и скалит пасть.

ра ненавидит своего сына, потому что не любит никого - даже сехмет. вся эта божественная кодла - сборище моральных уродов, готовых подставлять всех внутри семьи, люди полностью соответствуют своим кумирам. война кажется чем-то неплохим. маахес не против остаться в одиночестве. потому что окружение семьи его раздражает - исключение, наверное, составит анубис, но только потому что анубис смешно шутит и принимает всех тех, кто стал жертвой сына могучей сехмет. боги лживы и лицемерны - даже маат (особенно маат). каждый раз, когда маахес должен сожрать виновного, он, "тот, кто правдив", задевает клыками нежную кожу той, что определяет правду. боги - дешевые уродцы с дорогими запросами. своих намерений и своей цены не скрывает только маахес. маахес не играет в спасителя и покровителя, маахес не годится в правители человечества и в планы осириса и его ближайшего окружения никак не вписывается - маахес не кусает руку, которую ему протягивает царь подземного мира, потому что рукой осириса брезгует. маахес не нуждается в подачках и бестолковых планах - он посылает осириса туда, где ему следовало оставаться. или в могилу к матери - или на тот свет. не только ра ненавидит маахеса. еще бы это хоть как-то его заботило.

маахесу нужны кровавые жертвы - он измазывает губы и судорожно поводит носом. маахесу нужна война. маахес весь - слепок с сехмет. его называют алым лордом не просто так. маахеса просят о помощи, просят усмирить жестокие ветра - маахес просто уходит следом за пустынными бурями, кода чует на их пути кровь. ра ненавидит своего сына, потому что он одобряет каннибализм - и однажды сожрет и его. потому что сердца недостойных он жрет не хуже амт. люди приписывают ему слишком много хороших черт. маахес, как всякий бог, та еще сука. люди - долбоебы, нахуй потакать им, они достойны, чтоб еблом в песочке покатать их.

маахес никого не любит, но он предпочитает получать за мать все то, что ей готовит тот змеиный клубок, что они зовут "семьей". именно потому все и носят королевских кобр на лбах. маахес никого не любит, но его не зря считают защитником. маахеса пытаются заставить склонить голову и подчиниться. нихрена не выйдет. маахес вскормлен войной - и содержит в себе ее прямую концентрацию. его солнце залито ихором, истекает от ран - маахес приходит с кровавыми рассветами и уходит в в алые закаты. сехмет делала надрезы на груди, чтобы вместе с молоком ее дитя впитывало кровь. маахес - дурная замена сету в деле помощи отцу в защите от апопа. сама необходимость заставляет насмешливо скалиться - у маахеса топорщатся кошачьи усы. всемогущий ра до такой степени бесполезный кусок дерьма, что ему нужна охрана для прогулок на лодочке. отцу просто везет, что апоп - хороший соперник, касание до которого развлекает маахеса. после каждого кровавого заката маахес с двумя мечами идет к змею, потому что маахес - сын войны. весь мир для него - от заката до рассвета. полон крови умирающего светила и загнивающих изнутри богов. просто у осириса заметнее, чем у остальных, идет процесс.

маахес никого не любит, но именно он ищет мать. он срывает с плеча нежную ладонь маат - и хрипло обещает оторвать ей руки, если она еще хоть раз вякнет про справедливость. маат нихрена не знает ни о справедливости, ни о справедливом суде. маат - круглая дура. детства чистые глазёнки обожжены, закалены, теперь они ножи - маахеса не ослепить ни помпой, ни пафосом, который хлещет из всех щелей, ни угрозами и увещеваниями. сборище ублюдков поплатится, если его мать тронули. маахес никого не любит, но тронуть сехмет - это как тронуть маахеса. идиотская затея.

осириса задалбывает наглость маахеса. но мумифицированному говнюку не хватает всего одной вещи, чтобы догнать господина бойни, молодого льва, крови от крови его матери. ему не хватает скорости. а, еще не хватает мозгов, их же вытаскивают, верно, анубис? ну, тогда ему не хватает двух вещей. сердце и душа осириса сгнили так давно, что уже нет доказательства того, что они хоть когда-то существовали. маахес вслух обещает объявить осирису войну, если с матерью случилось что-то плохое. если он ей хоть как-то навредил. у маахеса лишь одна причина возвращаться из нубии в египет. может, одна с половиной. большая часть - это мать. маахес читает следы и идет на кровь по ее запаху. его не сбивает вино. маахес слишком любит кровь. трупный яд - его разновидность чудных корней валерианы. маахес выедает сердца у мертвецов и поводит носом. маахес - белый призрак пустыни. на солнце его грива кажется такой светящейся и белой, что он похож на бегущую звезду. как всякая падшая звезда маахес - дурной знак для звездочетов и надежда на исполнение желаний для наивных юнцов. звездочеты правы. увидеть маахеса - это точно к несчастью.

следы маахеса - горячие вихри и шумящий на кончике хвоста сезон дождей, который прячет его следы и омывает обглоданные тела. маахес чувствует, что мать рядом, но пока не хамит - не врывается на чужую территорию и не чинит самоуправство. маахес пришел за матерью, а не за войной с единственным нормальным мудаком в их семье говнарей, уебков и неадекватных даунов. иначе весь египет выгорит, как в легких маахеса выгорает самшит.